Музей-заповедник 'Киммерия М. А. Волошина'

Барельеф Федора Толстого

«Если тебя невзначай современники встретят успехом» (Максимилиан Волошин)

Все кто знал графа, называли его многогранной и разносторонней личностью. А в круг его общения входили и царственные особы. Путевку в большое искусство дал Федору Толстому император Александр I. «Спустя восемь или девять месяцев после моей отставки, государь обедал у Петра Александровича [П.А. Толстой, граф, генерал от инфантерии, член Гос. совета]. После обеда Марья Алексеевна [урожд. кн. Голицына, графиня, жена П.А. Толстого] показала его величеству собранные у ней в кабинете мои работы из воска. Государь позвал меня в кабинет; когда я вошел, он, любуясь и хваля мою работу, сказал: «Я обещал перевести вас в кавалергардский полк; но так как кавалергардских офицеров у меня много, и я могу их нажаловать, сколько мне угодно, а художников нет, то мне хотелось бы, чтоб вы, при вашем таланте к художеству, пошли по этой дороге». После этих милостивых слов мне ничего не оставалось, как исполнить волю императора», - вспоминал Ф.П. Толстой. А так он описывает одно из своих посещений императрицы: «В назначенное время я явился в кабинет ее величества, где она с тою же ласкою, как в первый раз, изволила меня принять и показала полученную коллекцию, которая ей очень нравилась. Эта коллекция состояла из восемнадцати разных цветков, писанных гвашевыми красками на грунтованной сероватого цвета бумаге, красиво расположенных и с французским шиком выполненных. <…> Императрица сказала мне: "Попробуйте вы нарисовать какой-нибудь цветок и покажите мне". <…> Впоследствии я сделал очень много рисунков во всех этих родах для императрицы Елизаветы Алексеевны. <…> Я рисовал как в этом роде, так и в других родах много рисунков в альбомы дам и кавалеров и не для одной царской фамилии».


(Здесь и далее сохранены авторская орфография и пунктуация)

Ф.П. Толстой «познакомился и очень хорошо сошелся» с А.С. Пушкиным, И.А. Крыловым, В.А. Жуковским, Н.И. Гнедичем, П.А. Плетневым, знавал К.Ф. Рылеева, В.Ф. Одоевского, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, А.Ф. Писемского, А.Н. Майкова, Т.Г. Шевченко, М.И. Глинку. «С иными я лично был знаком, с другими встречался в литературных обществах, где мы были вместе членами, или в домах, где в известные дни недели по вечерам собирались известные в Петербурге своим образованием литераторы, разного рода ученые, талантливые художники и музыканты».

На данной виртуальной выставке представилась возможность проэкспонировать некоторые издания произведений представителей «золотого века» русской литературы из библиотеки М. Волошина, относящиеся по различным критериям к библиографическим редкостям и книжным памятникам. Запрещенное третье «полное народное издание» стихотворений А.С. Пушкина, изданное Вольфгангом Гергардом (лейпцигские издания были запрещены в России до конца XIX века). Два первых малотиражных нумерованных выпуска «Кружка любителей русских изящных изданий» - «Невский проспект» Н.В. Гоголя с рисунками Д.Н. Кардовского (СПб, 1905 г.) и «Четыре басни» И. Крылова с неизданными рисунками А. Орловского. (СПб, 1907 г.). Одна из немногих книг серии «Библиотека декабристов» - первый (и единственный) том собраний сочинений К.Ф. Рылеева, отпечатанный в 1906 году в Москве со статьями А. Герцена, Н. Бестужева, Г. Балицкого в качестве пояснений (издание стало возможным в связи с отменой цензуры во время первой русской революции). Вторая наиболее полная публикация утопии В.Ф. Одоевского «4338 год» под названием «Романтические повести» под редакцией и с вступительной статьей Ореста Цехновицера, иллюстрированная обложка работы Л. Хижинского (Л., «Прибой», 1929 г.). Прижизненные издания сочинений И.С. Тургенева (Карлсруэ, изд. бр. Салаевых, 1865 г.) (самое раннее тургеневское издание в библиотеке М. Волошина) и А.Н. Майкова (СПб, А.Ф. Маркс, 1888 г.).

Книга Стихотворения А.С. Пушкина (из библиотеки М.А. Волошина)Невский проспект Н. В. ГогольЧетыре басни И. КрыловаПолное собрание сочинений Кондратия Федоровича Рылёва

Книги из библиотеки М.А. Волошина
ДМВ. Инв. №№ Б-4697, Б-4573, Б-4773, Б-3998

Соотечественники высоко ценили творчество графа Толстого. Пушкин, помня «волшебную кисть Толстого» и «достойный его карандаш», хотел ему заказать виньетку – «Психея, которая задумалась над цветком...» к готовившемуся в 1825 году изданию первого собрания своих стихотворений. А в четвертой главе «Евгения Онегина», описывая альбомы светских дам, великий поэт упомянул

Великолепные альбомы,
Мученье модных рифмачей,
Вы, украшенные проворно
Толстого кистью чудотворной
Иль Баратынского пером…

А. Бестужев, посетив выставку в Академии художеств, где демонстрировались медальоны Толстого, писал: «Гений творит, вкус образует. Взгляните на медальерные работы графа Толстого, и вы уверитесь, до какой степени может возвыситься гений, предводимый тонким образованным вкусом, уверитесь, что можно быть Поэтом, не стихотворствуя».

«Опытным ученым, истинным художником», - назвал Толстого Н.И. Костомаров, испрашивая его совет по поводу иллюстраций к предполагаемому изданию истории Новгорода в письме к Е. Юнге.

Вяземский, Майков, Мей, Щербина посвятили Толстому стихотворения, читанные на 50-летнем юбилеи его творческой деятельности, праздновавшемся в Академии в 1854 году.

Романтические повести В.Ф. ОдоевскийСочинения И.С. ТургеневаПолное собрание сочинений А. Н. Майкова

Книги из библиотеки М.А. Волошина
ДМВ. Инв. №№ Б-5822, Б-311, Б-30

«Я люблю усталый шелест старых писем, дальних слов…» (Максимилиан Волошин)

В фондах Дома-музея М.А. Волошина хранятся некоторые любопытные документы из архива Юнге. Интересен вариант завещания Е.Ф. Юнге от 15 октября 1905 г., в котором она высказывает свою «последнюю волю» обращаясь к детям. Некоторые из его пунктов касаются наследия отца. «3) Сохраняющиеся у Э.А Рёш в Сельск. Хоз. Институте в Петровско-Разумовском, двадцать медных форм медалей на отечественную войну работы вашего дедушки Ф.П. Толстого продать или пожертвовать при удобном случае в какой-нибудь русский или иностранный музей, но отнюдь не в частные руки. 4) Большой портрет дедушки Ф.П. Толстого, писанный мною масляными красками завещаю в Третьяковскую галерею. 5) Книгу об искусстве (три тома) Винкельмана, подаренную отцу моему императрицей Елизаветой в Имп. Публичную библиотеку в Петербурге». Обращает внимание и последний пункт завещания, изложенный следующим образом: «9) Послать что-нибудь из моих вещей, книг или работ на память обо мне некоторым моим родственникам и друзьям. Прилагаю список этих лиц, если я кого забыла, а вы вспомните, то дополните». В списке Е.Ф. Юнге не забыла упомянуть Маргариту Васильевну Сабашникову, Елену Оттобальдовну Волошину и Макса Волошина.

Завещание Е. Юнге - 1Завещание Е. Юнге - 2Завещание Е. Юнге - 3Завещание Е. Юнге - 4

Завещание Е.Ф. Юнге. ДМВ. Инв. № 25361

Довольно примечателен ряд документов из личного архива М.С. Волошиной, также имеющих отношение к наследию Ф.П. Толстого, датируемый 1951-1955 годами. Это переписка с искусствоведом, биографом, автором книг о русских живописцах О.И. Лавровой и Дирекцией художественных выставок и панорам – организацией, которая в том числе приобретала и распределяла по музеям произведения, отбиравшиеся экспертными комиссиями Министерства культуры. Из доверенности-расписки 1951 года на имя Ольги Ивановны Лавровой следует, что М.С. Волошина поручила ей «представить в закупочные комиссии Комитета по делам искусства, Архитектурного комитета» 21 работу Ф.П. Толстого, 2 его портрета, фотографию его «в преклонном возрасте» и 2 литографированных портрета американского актера Айры Олдриджа. В письмах находим уточняющие описания «представляемого» и другие сведения: «проект блюда <…> замечательный по тонкости рисунка и композиции»; «проект иконостаса Храма Христа Спасителя, в архитектурной части принадлежащий Сергею Иванову»; 2 иллюстрации к «Душеньке» («Душенька бросается со скалы» и вариант фронтисписа); сцена классического балета (2 рисунка); «Пан обучает амура играть на свирели»; пейзаж; портрет Толстого Бореля; 12 эскизов к росписи храма Христа Спасителя; две гравюры «Олдриджа в ролях». В числе же заинтересованных в приобретении этой коллекции - Государственная Третьяковская галерея, Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, Музей Академии архитектуры СССР (ныне - Государственный музей архитектуры имени А.В. Щусева).

Документы из архива М.С. Волошина - 2Документы из архива М.С. Волошина - 1Документы из архива М.С. Волошина - 3Документы из архива М.С. Волошина - 4

Документы из архива М.С. Волошиной.
ДМВ. Инв. №№ НВ-10464, НВ-6924, НВ-6926, НВ-301

В письме О.И. Лаврова сообщала М.С. Волошиной: «О рисунках Федора Толстого: Я была и в аукционном магазине и в Третьяковской, где говорила с научными работниками, от которых не все зависит, но которые много знают. В аукционном магазине говорила с их художником, очень культурным и доброжелательным человеком. Он сказал, что они с удовольствием купят Федора Толстого, но в том случае, если от него откажется Третьяковская, или Вы не сойдетесь с ней в условиях. У них с Третьяковской в отношении таких мастеров, как Федор Толстой, установлен контакт. Я заметила, что владелец рисунков продает их потому, что ему нужны деньги, а Третьяковской свойственно запаздывать с платежами. Он отвечал, что это можно устроить, и они помогут уладить коммерческ. сторону вопроса. Затем я пошла в Третьяковскую. Там очень заинтересовались рисунками, но приобретение зависит не от сотрудников, ни даже от директора, но от особой закупочной комиссии, куда, кстати говоря, между другими входят Кукрыниксы. По предположению некоторых сотрудников рисунки могут стоить тысяч пять (все наследие в целом), но это только совершенно безответственное предположение. Если же Вы хотите узнать что-либо более достоверное, Вы должны поступить так: надо показать эти вещи Феодосийскому музею, и тогда Музей напишет в закупочную комиссию Гос. Третьяковской галереи, что есть такие-то вещи и запросит, хочет ли Третьяк. гал. их приобрести и приблизительно за какую цену. (Так меня научили сотрудники этого отдела). Учреждению они ответят непременно. С частными же лицами они в такую переписку не входят, т.к. факт существования каких-либо подлинных вещей должен быть засвидетельствован. Если же Вам почему-либо неудобно это сделать, то стоит захватить их с собой. Когда Вы поедете в Москву. Мы их поставим тогда на заседание закупочной комиссии и покажем Францисси (так зовут художн.). В другом письме О.И. Лаврова писала: «Рисунки на второй же день моего приезда я отнесла в Музей, и они находятся там на ответственном музейном хранении, о чем поставлен в известность главный хранитель Музея А.А. Губер (кстати – потомок Ф. Толстого по женской линии). Наш музей, т.е. Госуд. Музей Изобразит. Искусств хотел бы и сам купить эти вещи, чтобы присоединить к тому, что уже есть у нас («Душенька перед зеркалом», раскрашенная самим Федором Толстым и еще некоторые вещи), но мы медлим сейчас по двум причинам: дожидаемся удобного момента, чтобы поставить их удачнее на закупочную комиссию (почему так – расскажу, когда приеду) и еще – договорились, что наш реставратор приведет их в порядок, прежде чем мы их поставим на комиссию. Реставратор у нас очень хороший, тонкий мастер. Это Е.А. Нечаева, урожденная Степанова, дочка художника Степанова, известного своими пейзажами и прекрасного анималиста. Ее хорошо знают Кукрыниксы. Она никогда не вносит никакой отсебятины, но только снимает грязь, разглаживает помятости и т.д. На рисунки к вратам Храма Христа Спасителя есть другой покупатель – Музей Академии архитектуры СССР. Он сам не может купить их от меня непосредственно, но будет покупать их через Книжную лавку писателей, за что придется отдать ей какие-то проценты комиссионных, но небольшие. Таким образом, я постаралась объективировать это дело и обеспечить хранение. Надеюсь до приезда в Коктебель, а может быть и раньше довести все до конца».

Напомним о том, что Федор Толстой принимал участие в художественном убранстве Храма Христа Спасителя и был автором всех наружных врат. Художник создал порядка полсотни фигур для их украшения, за что советом Академии Художеств был удостоен звания профессора скульптуры. К сожалению, произведения Федора Толстого погибли при уничтожении храма. Сейчас о них можно судить лишь по редким музейным экспонатам. Двери современного Храма воссозданы по моделям Ф.П. Толстого в Центре профессионального художественного творчества Российской академии художеств под руководством З.К. Церетели.

Письмо О.И. Лавровой к М.С. Волошиной - 1Письмо О.И. Лавровой к М.С. Волошиной - 2Письмо О.И. Лавровой к М.С. Волошиной - 3Письмо О.И. Лавровой к М.С. Волошиной - 4

Письмо О.И. Лавровой к М.С. Волошиной.
ДМВ. Инв. № НВ-10465

М.С. Волошина была категорически против продажи «вещей Толстого» в комиссионный магазин – «ведь это не шляпа или ботинки, а художественное произведение», и считала, что «по-настоящему нужно было бы просто отдать без всякой платы» в музей. Коллекция «рисунков Ф.П. Толстого, эскизов и росписей, гравюр и фотографий», находившаяся у М.С. Волошиной, в конечном итоге, была оценена в 9000 р. («рисунки Ф. Толстого по 1500 руб. и архивный материал – 1500 р.»).

Письмо Фроловой К.В. к М.С Волошиной - 1 Письмо Фроловой К.В. к М.С Волошиной - 2

Письмо секретаря государственной закупочной комиссии К.В. Фроловой к М.С. Волошиной.
ДМВ. Инв. № НВ-6927

Отдельные реликвии художественной коллекции семьи Юнге из наследия графа Ф.П. Толстого М.С. Волошина все же сохранила.

«Кто передаст потомкам нашу повесть?» (Максимилиан Волошин)

«Почти сто лет прожил этот достойный человек и почти три четверти века знаменитый художник не оставлял трудиться на разнообразных поприщах художества. Четыре поколения русского общества чтили в гр. Федоре Петровиче талант, просвещенный ум и честнейшее, благороднейшее сердце. Императорская Академия Художеств справедливо гордилась своим Патриархом; славнейшие Академии Искусств в Европе издавна предоставляли, в среде своих сочленов, почетное место русскому графу-художнику», - говорится в некрологе о смерти Ф.П. Толстого («Русская старина», 1873 г.). Так ценили и признавали талант Художника после его кончины. Минуя 10 лет, в столетний его юбилей была проведена «заупокойная обедня в церкви Академия художеств». «В церкви на его панихиде было такое стечение разнообразной публики, начиная с великого князя до бедного ученика Академии, публики в генеральских лентах и толстосуконных сюртуках – публики, равномерно пропитанной уважением к покойному, публики, из которой не найдется ни одной личности, которая не помянула бы этого покойного добрым словом: это судьба завидная! Истинно завидная! Кто бы не пожелал такой чести по смерти!», - вспоминал Н.И. Костомаров в письме к Е. Юнге. К ней же об этом событии пишет и А.Г. Достоевская.

В год чествования великого события русской истории - 100-летия победы России в Отечественной войны 1812 года была выпущена монография «Граф Ф.П. Толстой», которая начинается словами: «С двенадцатым годом тесно связано имя лучшего русского медальера, графа Ф.П. Толстого, вылепившего знаменитые медальоны на отечественную войну». Автор работы искусствовед, коктебельский дачевладелец, друг Е.Ф. Юнге Алексей Новицкий. При написании своего труда использовал материалы, любезно предоставленные Екатериной Федоровной, он же сопроводил статьей ее воспоминания, а вышеупомянутое издание подарил в библиотеку М. Волошину «на добрую память».

Граф Ф.П. Толстой

А.П. Новицкий. Граф Ф.П. Толстой.
Киев, Тип. школы печатного дела, 1912. ДМВ. Инв. № Б-4772

В 1929 году по просьбе сотрудников Государственного Литературного музея Екатериной Павловной Штейгель были написаны «Воспоминания о деде моем Федоре Петровиче Толстом и о матери моей Марии Федоровне Каменской», которые впервые опубликованы лишь в 1991 году вместе с воспоминаниями М.Ф. Каменской. «Деда моего, Федора Петровича Толстого, я начинаю помнить уже стариком, ему тогда было, верно, под семьдесят лет. Но он был бодрый, живой, высокого роста, очень приятного лица с остатками былой красоты. Он приезжал к нам со своими двумя дочерьми от второго брака: Катей и Ольгой, уже большими девочками, - писала Е.П. Штейгель и далее продолжала, - Деда я увидела уже много лет спустя в Финляндии, где у него была дача около Выборга. Рядом с дедушкиной дачей профессор Эдуард Андреевич Юнге, его зять, выстроил себе дачу и проводил там лето. Знакомство Юнге с мамой случилось очень оригинальным образом. При женитьбе он не был представлен маме, и она не знала его. Раз она была в гостях у кого-то из своих друзей-докторов. <…> Вдруг к ней подошел высокий брюнет в очках и сказал: "Позвольте вам представиться, Мария Федоровна. Я до сих пор не имел этой чести, хотя несколько лет уже женат на вашей сестре Екатерине Федоровне. Очень рад, что случай доставил мне удовольствие встретиться с вами. Надеюсь, что мы будем друзьями". И действительно, с этих пор супруги Юнге были в очень хороших родственных отношениях с мамой. Мы часто у них бывали и одно лето провели у них в Финляндии. <…> Посетив деда первый раз после института, я нашла в нем большую перемену. Это было в 1871 году. Он одряхлел, плохо видел, носил зеленый зонтик для защиты глаз от солнца. <…> Грустное впечатление я выносила из этих посещений: прежнего ласкового, отзывчивого дедушки уже не было, хотя лицо по-прежнему было ласковое и доброе. Ему тогда было за 80 лет. В последний раз я его видела в 1873 году в феврале месяце, когда ездила представить ему своего жениха Леонарда Васильевича Штейнгель». 

Воспоминания Е.Ф. Юнге

Воспоминания Е.Ф. Юнге. Последнее издание.

В 2017 году вышло в свет второе издание воспоминаний Е.Ф. Юнге (М., Кучково поле), предпринятое потомками графа Ф.П. Толстого, внучкой и правнуком Е.Ф. Юнге - Мариной Александровной Юнге (Розановой) и Александром Николаевичем Розановым - Юнге.

Мать и сын Розановы - Юнге. 16 апреля 2011

Мать и сын Розановы – Юнге. 16 апреля 2011 г.

«Что особенно удивляет в этом многолетнем труде – это поразительное разнообразие таланта опочившего художника: прекрасный живописец (акварелью и масляными красками), дивный скульптор, неподражаемый, гениальный гравер (на меди), преобразователь не только у нас, но и в Европе медальерного искусства, - таким образом, в одном русском человеке соединялась вся Академия Художеств. Явление – в высшей степени редкое, почти небывалое. Графу Федору Петровичу Толстому бесспорно принадлежит место в пантеоне замечательнейших мужей нашего отечества, - он гордость и слава России, наряду с величайшими подвижниками ее на поприщах умственной деятельности», - такими словами завершается некролог «маститому патриарху Русских Искусств» от редакции «Русской старины» (13 апреля 1873 г.).

Нет аккаунта? Зарегистрируйтесь!

Войдите в свой аккаунт