- Автор: Олейник Ольга
«Добродушный Макс Волошин …
вместе со своей молодой, прелестной и
талантливой женой М. В. Сабашниковой
расписывал собственными руками
построенный храм теософов»
Историк искусства А.Н. Бенуа
Эпоха Серебряного века – русский ренессанс – относится к самым загадочным страницам отечественной культуры. Наряду с онтологическими проблемами: самоопределения России, кризиса культуры, понимания истории, становления личности начинается поиск «вечной женственности» и ее воплощения в мире. На рубеже XIX–XX вв. в русской культуре происходит формирование «женской литературы», создание образа женщины-творца. Финский литературовед Кирсти Эконен в монографии «Стратегии женского письма в русском символизме» отмечает, что «Зинаида Гиппиус, Людмила Вилькина, Нина Петровская, Поликсена Соловьева и Лидия Зиновьева-Аннибал в числе многих других были женщинами, которые хотели быть не «прекрасными творениями», но их создателями». В этом ряду стоит имя художницы и писательницы Маргариты Сабашниковой. В ее чертах Максимилиан Волошин нашел образ вечной женственности, своей музы, царевны Таиах.
- Автор: Олейник Ольга
Интерес к культуре Востока возник у Максимилиана Волошина после путешествия в Туркестан (1900-1901 гг). Из ссылки в Ташкенте он пишет своему другу: «Меня теперь страшно мучит одна идея…: после окончания курса в Париже, т.е. через 4-5 лет, изучивши какое-нибудь ремесло, отправиться странствовать пешком по Индии, Китаю и Японии».[1] В 1901 г. Волошин едет в Париж - художественный центр Европы, где с середины XIX века началось увлечение японским искусством. В этом городе он знакомится с хамбо-ламой Тибета в сентябре 1902 г., и начинает планировать поездку в Японию на следующий год, не дожидаясь окончания обучения. «Япония даст вне-европейскую точку для искусства, Китай – для государства, Индия – для философии…. опять принялся за Национальную Библиотеку. Конечно, теперь мои предметы – Индия и Япония».[2] Волошин настолько погружается в изучение Востока, что Бальмонт, рекомендуя его в письме Брюсову в 1902 году, рисует на Волошина два шаржа в виде «тибетского мудреца».[3]
[1] Волошин М.А. Письмо Пешковскому А.М. от 11 января 1901. / Волошин М.А. Собрание сочинений. Т. 8. Письма 1893-1902– М., Эллис Лак, 2009 - С.472[2] Там же - С. 766, 768 [3] Купченко В.П. Труды и дни Максимилиана Волошина. Летопись жизни и творчества. – СПб.: Алетейя, 2002. - С. 105.- Автор: Кошелева Наталья
Говоря об эпистолярном наследии М. А. Волошина, хочется отметить, что все оригиналы его писем были переданы в своё время вдовой поэта Марией Степановной в архив русской литературы г. Санкт-Петербурга (ИРЛИ). Но в собрании Дома-музея хранятся машинописные копии некоторых из них, выполненные самим Волошиным. Они являются частью основного фонда музея и представляют информационную ценность. Среди них и письма Максимилиана Александровича к Аделаиде Герцык. Они пронизаны теплотой и искренностью отношений, дружеской заботой, вниманием друг к другу. В них авторы делятся своими житейскими проблемами, приглашают в гости, обсуждают литературные проблемы, и как собратья по перу, дают честные оценки своих стихотворений.
